Неточные совпадения
На улице люди быстро разделились, большинство, не очень уверенно покрикивая ура,
пошло встречу музыке, меньшинство быстро двинулось направо, прочь от дворца, а люди в ограде плотно прижались
к стенам
здания, освободив пред дворцом пространство, покрытое снегом, истоптанным в серую пыль.
Самгин присоединился
к толпе рабочих,
пошел в хвосте ее куда-то влево и скоро увидал приземистое
здание Биржи, а около нее и у моста кучки солдат, лошадей. Рабочие остановились, заспорили: будут стрелять или нет?
Наконец,
слава Богу, вошли почти в город. Вот подходим
к пристани,
к доку, видим уже трубу нашей шкуны; китайские ялики снуют взад и вперед. В куче судов видны клиппера, поодаль стоит, закрытый излучиной, маленький, двадцатишестипушечный английский фрегат «Spartan», еще далее французские и английские пароходы. На
зданиях развеваются флаги европейских наций, обозначая консульские дома.
Они
пошли от пруда по направлению
к главному
зданию господского дома.
Он круто повернулся и, в сопровождении адъютанта,
пошел к коляске. И пока он садился, пока коляска повернула на шоссе и скрылась за
зданием ротной школы, на плацу стояла робкая, недоумелая тишина.
— Я
посылала к нему, папаша; придет, я думаю, — отвечала Настенька и села у окна, из которого видно было
здание училища.
Тут целовальник сказал, чтобы спутники его
шли в харчевню, а сам, повернувшись лицом
к избе, противоположной этому
зданию, закричал протяжным голосом...
Климков согнулся, пролезая в маленькую дверь, и
пошёл по тёмному коридору под сводом
здания на огонь, слабо мерцавший где-то в глубине двора. Оттуда навстречу подползал шорох ног по камням, негромкие голоса и знакомый, гнусавый, противный звук… Климков остановился, послушал, тихо повернулся и
пошёл назад
к воротам, приподняв плечи, желая скрыть лицо воротником пальто. Он уже подошёл
к двери, хотел постучать в неё, но она отворилась сама, из неё вынырнул человек, споткнулся, задел Евсея рукой и выругался...
Выпал первый снег. Он
шел всю ночь, и на утро армия сторожей и рабочих разгребала лопатами проходы
к академическим
зданиям. В парке снег лежал ровным пологом, прикрывая клумбы, каменные ступени лестниц, дорожки. Кое-где торчали стебли поздних осенних цветов, комья снега, точно хлопья ваты, покрывали головки иззябших астр.
Вроде того как если бы люди в огромном
здании, где свет падает сверху в середине, старались соединяться по углам кучками, вместо того чтобы всем
идти к свету.
Барак стоял далеко за городом, среди длинной, зелёной равнины, с одной стороны ограниченной тёмной полосой леса, с другой — линией городских
зданий; на севере поле уходило вдаль и там, зелёное, сливалось с мутно-голубым горизонтом; на юге его обрезывал крутой обрыв
к реке, а по обрыву
шёл тракт и стояли на равном расстоянии друг от друга старые, ветвистые деревья.
Его величества, однако, не было в числе игравших на бильярде. Какой-то англичанин, вероятно офицер с английского военного фрегата, стоявшего на рейде, на вопрос Володи, нет ли короля в числе играющих, отвечал, что он уже сыграл несколько партий и ушел, вероятно, прогуляться среди своих подданных, и советовал Володе
идти к большому освещенному, открытому со всех сторон
зданию на столбах в конце улицы, на площадке, окруженной деревьями, откуда доносились звуки, напоминающие скрипку.
Весь вечер и всю ночь, не смыкая глаз до утра, распоряжался он на пожаре. Когда они с Хрящевым прискакали
к дальнему краю соснового заказника, переехав Волгу на пароме, огонь был еще за добрых три версты, но
шел в их сторону. Начался он на винокуренном заводе Зверева в послеобеденное время. Завод стоял без дела, и никто не мог сказать, где именно загорелось; но драть начало шибко в первые же минуты, и в два каких-нибудь часа остались одни головешки от обширного — правда, старого и деревянного —
здания.
Соколов сильно пил. Был он одинокий, холостой и жил в комнате, которую ему отвел в своей квартире его младший брат, географ А. Ф. Соколов: он имел казенную квартиру в
здании Историко-филологического института, рядом с университетом. Однажды предстоял экзамен в Историко-филологическом институте (Ф. Ф. Соколов читал и там древнюю историю). Все собрались. Соколова нет. Инспектор
послал к нему на квартиру служителя. Соколов ему приказал...
В сумерках
шел я вверх по Остроженской улице. Таяло кругом, качались под ногами доски через мутные лужи. Под светлым еще небом черною и тихою казалась мокрая улица; только обращенные
к западу стены
зданий странно белели, как будто светились каким-то тихим светом. Фонари еще не горели. Стояла тишина, какая опускается в сумерках на самый шумный город. Неслышно проехали извозчичьи сани. Как тени,
шли прохожие.
Блестели желтые огоньки за решетчатыми окнами церквей. В открывавшиеся двери доносилось пение. Тянулись
к притворам черные фигуры. Туда они
шли, в каменные
здания с придавленными куполами, чтобы добыть там оправдание непонятной жизни и смысл для бессмысленного.
Опять они помолчали. Толстый глядел в ту сторону, где стояло
здание присутственных мест.
К вечерне отблаговестили. С последним ударом он вдруг почему-то перекрестился, приподнял котиковую шапку и показал свой череп, совсем лысый, белый, с маленькою прядью темных волос напереди, череп умного плута дворника, круглый и с выпуклостями лобной кости. От него
пошел сейчас же легкий пар.
Побеленная штукатурка дома делала впечатление выстроенного вновь
здания, и, кстати сказать, эта печать свежести далеко не
шла к окружающему вековому парку и в особенности в видневшемуся в глубине его шпицу беседки-тюрьмы с роковым пронзенным стрелою сердцем.
Я знаю, что вы обладаете таким сердцем. Притом вы любительница хорошеньких; моя протеже не из числа тех, которые остаются незамеченными, в чем вы, конечно, сами убедитесь, а потому я надеюсь, что,
посылая ее
к вам, я тем самым кладу первый камень в основание устройства ее жизненной карьеры — вы же довершите
здание».
И вдруг
идет брат А. и, взяв меня под руку, повел с собою и привел
к зданию, для входа в которое надо было пройти по узкой доске.